ФИЛОСОФИЯ НОВОГО ВРЕМЕНИ. Ч. 1

        1. ЭМПИРИЗМ В ЭПОХУ НАУЧНОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Новым временем называют период с середины XVII в. до начала первой Мировой войны (1914), или до Октябрьской революции в России (1917). Это время утверждения индустриального хозяйства и развития классического промышленного капитализма. Характерной чертой индустриального производства является активное преобразование природы. Поэтому в данный период формируется и развивается естествознание современного типа: рациональное и экспериментальное. Передовая философия переходит в это время от службы религии на службу естествознанию. Соответственно, центральным вопросом философии становится вопрос об источниках знаний. 
По его решению определились две группы философов – эмпирики и рационалисты. Эмпирики считали единственным источником новых знаний чувственный опыт, а за мышлением признавали только вспомогательную роль. Рационалисты, наоборот, считали единственным источником новых (сущностных) знаний мышление, а опыт рассматривали только как повод и вспомогательное условие развития мысли.

В каждой из этих позиций есть доля истины, и сами философы Нового времени нередко замечали их взаимную дополнительность. Но они еще не умели гармонично их соединить, т. к. в науке данного периода господствовал метафизический стиль мышления, перенесенный из механистического тогда естествознания. А такому стилю присуща абсолютизация одной из противоположностей. Однако эта ограниченность изживается к концу данного периода, в развитии Немецкой классической философии. Поэтому, с одной стороны, борьба эмпиризма и рационализма пронизывает всю философию Нового времени. Но, с другой стороны, ее острота постепенно сглаживается, и эволюция философии Нового времени не сводится к борьбе эмпиризма и рационализма. В ней можно выделить три эпохи, которые мы далее рассмотрим.

Первую называют эпохой Научной революции. В социальной истории Европы она охватывает вторую половину XVII и начало XVIII вв.; но соответствующие культурные преобразования начались еще в XVI в., открытиями Н. Коперника, Д. Бруно и других деятелей рационального естествознания. Важнейшим достижением эпохи Научной революции было создание классической механики, трудами сначала Г. Галилея и Р. Декарта, а затем – Г. Лейбница, И. Ньютона, Х. Гюйгенса и других ученых. В философии на первом плане находилась разработка методов исследования, с целью превратить научные открытия из редких плодов особой одаренности или счастливого случая в продукт регулярного интеллектуального производства.

Первым по времени философом этого периода, а также и основателем эмпиризма, считается Френсис Бэкон (1561–1626), одно время – лорд-канцлер Англии. По типу личности, отличавшейся удивительной широтой, он принадлежит еще к эпохе Возрождения. В философии Бэкон – не только ученый, но и мудрец, глубоко рассуждавший о человеческом бытии в полухудожественных притчах. Он является также автором первой технократической утопии, изложенной в книге «Новая Атлантида». Но более всего Бэкон известен своим вкладом в теорию и методологию научного познания.

Именно Бэкон – автор афоризмов «Знание – сила» и «Столько можем, сколько знаем». Правда, порой он выражал эти идеи в парадоксальной форме. По его словам, победить природу можно «только подчиняясь ей». Фактически Бэкон имеет в виду применение познанных законов природы для направленного изменения ее конкретных явлений. Но само понятие законов природы тогда еще не созрело, чем и объясняется  странная форма выражения.

Ф. Бэкон первый обратился к философскому осмыслению методов эмпирического познания. На этой почве он противопоставляет свой «Новый Органон» (1620) односторонне теоретическому Органону Аристотеля. Важнейшим методом познания Бэкон считал эксперимент, а в логике он разрабатывал теорию индуктивного умозаключения, – естественную форму обобщения результатов опытного познания.

Но Бэкон критиковал не только спекулятивный «путь паука» в науке, но и «путь муравья», т. е. – путь ползучего эмпиризма. Он предпочитал «путь пчелы», которая собирает пыльцу фактов и перерабатывает ее в мед теоретического знания. «Светоносные» эксперименты, которые проясняют суть и причины явлений, Бэкон ставил выше «плодоносных», которые дают только непосредственную практическую пользу. Бэкон также развил знаменитое учение об «идолах познания», т. е. – о типах заблуждений в познании, обусловленных разного рода субъективными факторами.

Внешне Бэкон не порывал с религией, прикрываясь старой теорией двух истин. Тем не менее, он по праву считается родоначальником школы Английского материализма XVII века. Второй представитель этой школы, Томас Гоббс, начинал как личный секретарь Бэкона. Он систематизировал учение своего патрона, но при этом устранил из него элементы диалектики. В результате Гоббс выступил как последовательный метафизический материалист и односторонний эмпирик. Именно он перенес из тогдашнего естествознания в философию механистический стиль мышления.

В социальной науке Гоббс известен учением о естественном состоянии общества как о, якобы, войне всех против всех. Государство, по Гоббсу, – как бы свирепый библейский зверь Левиафан, который путем кровавого насилия удерживает эту войну в рамках общественной безопасности. В политике Гоббс отстаивал принцип абсолютизма, и тогда это соответствовало интересам поднимавшейся промышленной буржуазии в ее борьбе с феодальной аристократией.

Однако третий представитель той же школы, Джон Локк, считается уже одним из создателей либеральной идеологии, что тоже соответствовало эпохе уже победившей буржуазии. Именно Локк выдвинул главную формулу эмпиризма: «В разуме нет ничего, что прежде не было бы в чувствах». Впрочем, подобные высказывания встречаются еще у Аристотеля. Другая мысль Локка близка к идеям стоиков: это трактовка сознания как «чистой доски», на которую опыт наносит свои письмена.

Ограниченный материализм Локка не мешал ему быть верующим протестантом. Но при этом Локк призывал к веротерпимости, а сама его вера близка к деизму. Данное учение ограничивает божество ролью создателя (демиурга, «часовщика»), который не вмешивается в жизнь природы, человека и общества. Деизм был характерной чертой мировоззрения образованных людей XVII–XVIII вв. Преодолеть идею сверхъестественного творения мира тогдашняя наука еще не могла: ведь единственной зрелой дисциплиной в ней была механика; а она описывает только рутинное функционирование неизменных предметов по неизменным законам, и ничего не знает о законах становления и эволюции.

2. РАЦИОНАЛИЗМ И СКЕПТИЦИЗМ В ЭПОХУ НАУЧНОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Линию рационализма в философии Нового времени основал французский мыслитель Рене Декарт (1596–1650). Он много сделал и для развития естествознания, хотя его естественнонаучные идеи часто носили спекулятивный характер. Ему принадлежит также ведущая роль в установлении понятия объективных законов науки.

В философии Декарт начинает с принципа критического отношения к любому непроверенному знанию: De omnibus dubitandum (лат. Подвергай все сомнению). Но он полагал, что мы должны сомневаться и в своем сомнении, ища таким путем надежную опору для познания и действия. А единственное, в чем мы не можем сомневаться – это, по мнению Декарта, наличие у нас самогó сомнения, т. е. некоторой мысли. Отсюда другой его знаменитый тезис: Cogito ergo sum (лат. Мыслю, следовательно, существую). Впрочем, еще Аврелий Августин писал: «Сомневаюсь – значит, существую». Тем самым оба они косвенно способствовали развитию субъективистских наклонностей в европейской философии.

В онтологии Декарт – выраженный дуалист. По его мнению, сознание и материя суть две субстанции, протяженная и мыслящая, которые существуют и развиваются независимо друг от друга. Они якобы соединяются в мозгу человека посредством шишковидной железы; причем сознание относится к мозгу, как пианист к роялю (т. н. теория психофизического взаимодействия). Поскольку животные не причастны к мыслящей субстанции, их можно рассматривать просто как рефлекторные автоматы. Да и вся материальная природа, по мнению Декарта, представляет собой механический автомат. Бог якобы создает и запускает этот механизм, но не вмешивается в его дальнейшее функционирование.

Рационализм Декарта проявляется в убеждении, что научную истину мы постигаем не в опыте, а путем размышления. В этом есть определенный резон, т. к. собственно человеческое знание – это знание о сущности вещей, которая в чувствах не постигается. Но Декарт, как дуалист, затруднялся объяснить, каким образом сознание может отражать явления материальной субстанции, сознанию никак не родственной. Выход он находил в интеллектуальной интуиции, которая якобы даруется нам божеством, способным охватить обе субстанции.

Декарт признаёт также существование в нашем уме врожденных идей, относя к ним общие понятия, а также – аксиомы типа «ничто не происходит из ничего», «целое больше части» и т. д. А высший критерий истины он видит в непосредственной ясности и несомненности соответствующих суждений. Бог, дарующий нам интуицию и врожденные идеи, не может быть обманщиком, – так полагал Декарт. Это утверждение сомнительно как с позиций науки, так и с позиций религии, которая считает, что пути господни неисповедимы.

В соответствии со своей рационалистической установкой, Декарт развивал дедуктивную логику, т. е. – логический метод выведения частных знаний из общих аксиом или гипотез. Он также разработал специальные «Правила для руководства ума и постижения истины в науках». «Мало иметь хороший ум, – писал Декарт, – главное – хорошо его применять».

Второй видный представитель рационализма – голландский еврейский философ Барух (в крещении Бенедикт) Спиноза (1632–1677). Проблемы философии Декарта он решал, переходя от дуализма к пантеистическому монизму. Спиноза полагал, что в мире есть только одна субстанция, в которой соединяются атрибут материи – протяженность, и атрибут сознания – мышление. Бог и есть эта субстанция, причем он един с природой. При таком устройстве мира душа и тело родственны, поэтому «порядок и связь идей такие же, как порядок и связь вещей». Так Спиноза объяснял, почему эффективна интуиция, и почему ясность представлений может быть (как утверждал Декарт) свидетельством истины.

Субстанция в целом выступает у Спинозы причиной самой себя (лат. causa sui). В этом смысле она абсолютно свободна; но все ее порождения, в т. ч. и люди, во всех проявлениях якобы полностью определяются субстанцией. Поэтому все происходящее имеет, в конечном счете, характер неизбежности. Именно Спиноза перенес из логики в онтологию понятие детерминации, и фактически ввел тот жесткий детерминизм, который позднее назвали лапласовским.

Однако сам Спиноза пытался уклониться от фаталистических выводов, признавая возможность достичь личной свободы через т. н. познавательный аффект. По мнению Спинозы, человек, одержимый жаждой истины, тем самым обретает внутреннюю независимость от предметного окружения и от житейской суеты. Понятно, что такая свобода может удовлетворить лишь особенных людей с интеллектуальным призванием, каким был и сам Спиноза. В несчастных условиях жизни он не раз отказывался от выгодных предложений, чтобы сохранить свою духовную самостоятельность.

Если Декарт обнаруживал субъективистские наклонности, Спиноза, наоборот, во всем подчеркивал объективный характер бытия и познания. Его девиз «Не плакать, не смеяться, но понимать», и принцип объективности в классической науке утвердил, главным образом, именно Спиноза. Вообще, Декарт во всем как бы сидит на двух стульях, а Спиноза, наоборот, во всем стремится к монизму. Правда, из-за этого ему приходится «сидеть» как бы на скамейке, сколоченной из разнотипных стульев; а после него эта «скамейка» как бы рассыпается на бесчисленные части.

Последний крупный представитель рационализма, Готфрид Вильгельм Лейбниц, жил в Германии (1646–1716). От декартовского дуализма он перешел не к монизму, как Спиноза, а наоборот – к плюрализму. Лейбниц полагал, что мир состоит из бесчисленного множества активных простых субстанций, т. н. монад (от греч. monos – единица, единое). Монады неуничтожимы, неделимы и самодостаточны, и при этом наделены способностью к саморазвитию. В силу радикальной особенности каждой из монад, она не может физически взаимодействовать с другими монадами и как-либо аффицироваться (побуждаться) ими.

Но как тогда объяснить взаимную согласованность явлений, наличие в мире общих закономерностей и, наконец, нашу способность познания мира?.. Для этого Лейбниц ввел принцип предустановленной гармонии. Благодаря ему, каждая монада являет собой, по словам Лейбница, «постоянное живое зеркало вселенной», отражающее весь мировой строй монад. Тем самым Лейбниц фактически признал всеобщую непосредственную (континуальную) связь вещей, которую не так давно еще лелеял оккультизм, но с презрением отвергло механистическое, жестко детерминистское естествознание Нового времени. Зато эти идеи Лейбница часто припоминают в связи с современной квантовой физикой.

Но плюралистические учения всегда непоследовательны, и в философию Лейбница был фактически заложен идеализм. Все монады наделены у него психической активностью: каждая из них в той или иной мере обладает свойствами стремления (лат. appetition) и восприятия (лат. perception), а высшие монады поднимаются до апперцепции – сознательного восприятия и самовосприятия. А за согласованность всех монад отвечала у Лейбница особая «монада монад», по существу – божество. Бог, рассуждал Лейбниц, является по определению всеблагим. Поэтому мир предустановленной гармонии, в котором мы живем, суть «наилучший из возможных миров», и все в нем делается только к лучшему. Позднее Вольтер едко высмеял этот автоматический оптимизм Лейбница.

Сам Лейбниц шаг за шагом критиковал эмпирическое учение Локка, но допускал и компромиссы. Он повторяет утверждение Локка «В разуме нет ничего, что прежде не было бы в чувствах», но добавляет: «за исключением самого разума». Этим добавлением Лейбниц выражал признание за человеком врожденных познавательных способностей и предрасположений, хотя отрицал наличие врожденных идей. В политике Лейбниц также был сторонником компромисса – между поднимающейся промышленной буржуазией и старой феодальной аристократией.

Лейбниц был в детстве вундеркиндом, и на всю жизнь сохранил поразительные умственные способности. Он оставил глубокий след во многих областях науки, особенно – в механике, математике и геологии. Лейбниц также ввел в логику принцип достаточного основания и развил многие идеи методологии познания. Ему принадлежит программа формализации мышления, из которой, через ряд этапов, выросла современная математическая логика.

Виднейшим представителем скептического течения в XVII в. был Блез Паскаль (1623–1662). Уже в юности он внес важный вклад в естествознание, а его достижения в разработке дедуктивного метода легли в основу знаменитой «Логики Пор-Рояля». Но затем Паскаль пережил трагическое разочарование в науке. На его взгляд, она не способна дать ответ на главные вопросы человеческого духа и защитить нас перед лицом бездушного механического космоса. После этого Паскаль стал монахом, а затем и аббатом, но уделял внимание философским размышлениям. Человек есть, по мнению Паскаля, «средостение между двумя безднами: вечностью до рождения и вечностью после смерти». Этот «мыслящий тростник» физически слаб перед миром, но бесконечно превосходит все механическое мироздание своей способностью мышления.

Заметную роль в развитии мысли сыграл французский публицист и мыслитель скептического толка Пьер Бейль (1647–1706). Он считал, что наука дает не достоверное, а лишь вероятностное знание, на которое в жизни нельзя положиться. Но с еще бóльшим недоверием Бейль относился к религии. Его «Исторический и критический словарь» (1695–1697) дал толчок развитию свободомыслия в грядущую эпоху Просвещения.