3. РУССКИЙ ИДЕАЛИЗМ В XIX–XX ВВ.
Метафизика всеединства сложилась в 70–80-е гг. XIX века. Ее создатель – Владимир Сергеевич Соловьёв (1853–1900). По своему ментальному складу Соловьёв был визионер (духовидец) и «мятущаяся душа» с чертами вечной неприкаянности, семьи не создал, проживал большей частью у друзей и знакомых. Но при этом обладал незаурядным потенциалом культурного творчества.
В молодости В. Соловьёв преподавал философию в Москве, затем работал в министерстве и преподавал в Петербурге. В 1881 г., читая публичную лекцию, он обратился к Александру III с просьбой помиловать народовольцев, убивших Александра II, и за этот призыв был подвернут публичному осуждению. Дальнейших репрессий не последовало, но вскоре Соловьёв сам оставил государственную службу и академическое преподавание, а его отношения с властями продолжали ухудшаться.
Философские воззрения В. Соловьёва сложились под влиянием Шеллинга и христианского неоплатоника П.Д. Юркевича (его университетский преподаватель). Идейно Соловьёв наследовал славянофильскому учению о соборности, но существенно развил и обобщил эту концепцию. Согласно Соловьёву, в начале бытия стоит Бог-абсолют, а единство (неделимость) – главное в абсолюте. Такой взгляд подкрепляется у него учением о Софии (Премудрости), как якобы четвертой ипостаси божества, представляющей всеединство божественной троицы.
Истина есть, по учению Соловьёва, сам абсолют, именно как всеединое. Поэтому ничто частное и отдельное не может претендовать на истину и не заслуживает доверия. Не может обрести истину и отдельный человек в отрыве от тотального всеединства общества. Поэтому главной целью нашей жизни должно быть полное единение человека и мира, мира и божества, слияние духа и тела, одухотворение материи и, в конечном счете, создание богочеловечества. Для этого каждый человек в своем бытии должен отказаться от личного самоутверждения и проникнуться совершенной христианской любовью.
В сфере познания всеединство выступает, согласно Соловьёву, как синтез (в реальности – синкрезис) религиозно-мистического, рационально-философского и научно-опытного знания, в политической сфере – как слияние светской и духовной властей. Но фактически он трактует рациональное познание и светскую власть как подчиненные религиозному откровению и церковной власти. В личных религиозных исканиях Соловьёв шел от православия к католицизму. Вместе с тем, он проповедовал идеи, которые не могла одобрить никакая церковь.
Учение Соловьёва о Софии является вариантом известной гностической ереси. София как душа мира выступает противовесом Логосу, в христианстве – Слову божьему. Из идей всеединства и богочеловечества Соловьёв вывел своеобразную концепцию андрогина, восходящую к греческим мифам. Он полагал, что мужчины и женщины, ныне разъединенные, но бывшие некогда одним телом, вновь соединятся в нераздельные существа через платоническую любовь друг к другу. Обычное телесное соитие Соловьёв считал развратом. А по христианскому учению, мужчина и женщина сразу и навеки сотворены раздельными, а соитие является грехом только вне законного брака.
Земным воплощением всеединства Соловьёв объявил не какую-то реально существующую церковь (ни одна из них не потерпела бы такую явную ересь), а будущую экуменическую (вселенскую) церковь, которая должна де устранить историческое разделение христианства. Вместе с тем, Соловьёв разделял с Достоевским представление о русских как о народе-богоносце, призванном осуществить всеединство всех земных племен и наций. В эстетике Соловьёв отстаивал теорию чистого искусства, которое творится якобы в мистическом экстазе, и был одним из основателей литературного символизма. Под его сильным влиянием находился крупнейший русский поэт-символист А.А. Блок.
Со стороны русских западников учение В.С. Соловьёва встретило жесткую критику, как логическую, так и нравственную. В частности, неогегельянец Б.Н. Чичерин усмотрел в нем стремление «достичь Царства Божьего посредством насильственных мер», что «может привести к полному отрицанию человеческой свободы». Но доктрина всеединства удачно воплотила характерные черты русского менталитета, и оказала большое влияние на последующую русскую мысль. Под ее обаянием находились братья С.Н. и Е.Н. Трубецкие, С.Л. Франк, П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев и другие видные отечественные мыслители. Хотя порой их причисляют к иным философским направлениям, но считают все же представителями метафизики всеединства, а также – идей «нового религиозного сознания» и «богочеловечества».
Своеобразно и примечательно развил метафизику всеединства религиозный философ Лев Платонович Карсавин (1882–1952). По его учению, весь мир представляет собой иерархию личностей разного ранга. Высшая группа – это личность, которая имеет безусловный приоритет перед низшими личностями, в т. ч. – перед индивидами. А каждый индивид обязан осознать себя как свободное осуществление высшей "симфонической личности". То есть – подчинить личное сознание общему, как вершине иерархической структуры.
На рубеже XIX и XX вв. наступает т. н. русский духовный ренессанс. В это время возникают ряд философских объединений, журналов и издательств, стали активно издаваться философские труды. В 1901 г. в Петербурге было основано Религиозно-философское общество; но диспуты в нем стали задевать церковное правление, и в апреле 1903 г. собрания общества были запрещены. Тем не менее, в 1902 г. общество успело выпустить сборник «Проблемы идеализма», который значительно способствовал самоопределению русской мысли.
Значительное явление в данный период представляла собой деятельность Петра Александровича Флоренского (1882–1937). Он имел физико-математическое и философское образование, носил сан священника и был разносторонне талантлив. Следуя идее всеединства, Флоренский отказался от «абстрактного» философствования в пользу «конкретной метафизики». В ней он соединял поиск общих символических структур бытия с экскурсами в различные области знания, и с художественными описаниями. Образцом такого стилистического «всеединства» стала большая книга молодого Флоренского «Столп и утверждение истины».
Флоренский утверждал, что метод философии противоположен методу науки. Вслед за Достоевским, он сознательно прибегал к антиномическим формулировкам, и в этой связи апеллировал к диалектике, – но не к «школьной», которая не терпит формальных противоречий, а скорее к софистически "гибкой". Антиномичность преодолевается, по убеждению Флоренского, не логикой, хотя бы диалектической, а подвигом любви и веры: ведь Абсолют выше всякой человеческой логики. В то же время, религиозность Флоренский сводил к освящению телесной предметности, и почти отождествлял религию с мистическим культом дохристианского образца, оставляя духовную веру на заднем плане.
Ярко выступила в его талантливых трудах реакционно-феодальная окраска метафизики всеединства. Флоренский различал только два типа культуры – средневековый и возрожденческий; т. е., фактически, тип раннефеодальный и тип позднефеодальный. При этом ранний тип Флоренский ставил выше позднего. В частности, он (будучи научно хорошо образован в астрономии) пытался защищать птолемеевскую геоцентрическую систему мира против «возрожденческой» гелиоцентрической системы Коперника.
В конце XIX – начале XX вв. от линии славянофилов и Соловьёва отпочковались два оригинальных течения мысли: русский космизм и русский персонализм. Основная идея космизма заключается в том, что человек должен осознавать себя в неразрывном единстве с природой, как продукт и орудие ее творческого саморазвития. Видными представителями космизма были выдающиеся отечественные ученые В.И. Вернадский, К.Э. Циолковский, А.Л. Чижевский. В их учениях немало пугающе своеобразных идей: разнокачественность пространств и времен у Вернадского, служение человека комфорту одушевленных атомов и переход человечества в лучевую форму бытия у Циолковского, и т. д.
Но самой примечательной теорией этого направления была т. н. философия общего дела. Ее автор Николай Фёдорович Фёдоров (1828–1903), библиотекарь по профессии, вел предельно аскетическую жизнь и поражал современников обширными и всесторонними знаниями. Согласно его философскому учению, смысл бытия человечества заключается в том, чтобы оживить всех ранее живших людей – наших предков во всех поколениях. Для этого следует собрать все атомы, входившие в тела предков, и синтезировать из них эти тела, а затем расселить численно возросшее человечество по планетам Солнечной системы.
Сам Фёдоров называл свое учение «Новой Пасхой», однако с церковной точки зрения оно еретично. Правда, сходная мысль была у одного из отцов церкви – Григория Нисского, но не в такой крайней форме. А развитие науки показало, что атомы в живых телах постоянно сменяются, а будучи квантовыми объектами, не способны нести отпечаток .Таким образом, поставленная Фёдоровым задача не имеет научного смысла. То же относится к помянутым выше идеям Вернадского и Циолковского, и ко многим другим учениям русских космистов. Космизм несет на себе отпечаток гилозоизма, но в собственном виде представляет собой пости исключительно русское явление.
Зато широкий отклик в мировой философии получил русский персонализм. Его крупнейшими представителями считаются Лев Исаакович Шестов (Шварцман, 1866–1938) и Николай Александрович Бердяев (1874–1948). Под их влиянием складываются учения американского, французского, английского и немецкого персонализма. В то же время, сам русский персонализм сформировался под влиянием учений панпсихизма и монадологии Г. Лейбница.
Основная идея персонализма – что мир есть продукт деятельности многих одухотворенных личностей, включая божество на одном полюсе и людей – на другом. Вслед за Майстером Экхартом, персоналисты пытаются представить человека как сотворца в божественном созидании мира. Для этого учения характерны подчеркнутый иррационализм, отказ от системного мышления и антиномизм, разрешения которого ищут в религиозной вере. Книга Л. Шестова с говорящим названием «Апофеоз беспочвенности» вышла в 1905 г., на два года раньше «Творческой эволюции» Бергсона, выражавшей сходные иррационалистические идеи.
Н. Бердяев отождествлял религиозно-мистическую направленность философии с ее поворотом к человеку. По его мнению, «рационализм есть болезнь и расстройство, мистика есть здоровье и нормальность». «Познание не есть рационализирование бытия и жизни. Познание истины есть посвящение в тайны бытия...», – писал Бердяев. Поскольку бог надрационален, то истина о нем, по Бердяеву, может быть понятийно выражена только антиномично, т. е. – в парах противоречащих друг другу суждений.
Изначальная свобода человека, согласно Бердяеву, тождественна с «неисследимой бездной», которая даже «первичнее» бога. Но хотя сам творческий акт свободен, продукты объективации этого акта, по учению Бердяева, подчинены необходимости. Поэтому человек, не желающий стать рабом вещей, должен добровольно подчинять свое самоопределение христианскому завету. «В вольном отказе от самоутверждения – сущность жизни во Христе», – писал Бердяев.
Общественным идеалом Бердяев считал «персоналистический социализм» – такое общество, в котором личная и государственная собственность сочетаются и ограничивают друг друга, а личность признаётся высшей ценностью. Тут можно видеть определенное сходство с устройством средневековой коммуны и античного полиса, а также – с социальными представлениями П.А. Кропоткина. Многие идеи Шестова и Бердяева близки к экзистенциализму, и сами они порой называли свою философию экзистенциальной.
После поражения революции 1905–1907 гг. в России широко распространилось богоискательство. Это обновленческое движение в христианстве, которое восходит к метафизике всеединства и стремится к построению царства божья на земле. В том числе – через отказ от полового соития даже в супружестве. В данном движении принимали участие и философы, в частности – С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, А.Ф. Лосев.
Многие философы-богоискатели разделяли идеи имяславия. Это учение о том, что надо славить имя бога, поскольку оно первичнее и по смыслу глубже, чем существование бога. Философский корень данного учения – платонические представления о творческой силе идей. Имяславия придерживались, в частности, Григорий Распутин и «черносотенный» епископ Иоанн Кронштадтский, среди русских философов к нему были привержены Флоренский, Лосе и др. Но официальная русская церковь всегда осуждала имяславие и подчеркивала его неправославный характер.
Завершение следует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий