ОБЩЕСТВЕННОЕ БЫТИЕ И ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ

Вообще бытию противостоит небытие; но в противопоставлении сознанию, общественное бытие понимается как материальная жизнь общества. Прежде всего, это хозяйственная деятельность людей, а также материальные отношения между людьми: семейные, производительные, экономические. Общественное сознание есть общее в сознании индивидов, принадлежащих к одной социальной группе людей. Основой этой общности является сходство в условиях общественного бытия данной группы. Индивидуальный особенностей это не отрицает, просто в данном плане они мало существенны. Общественное сознание развивается по иной логике, чем житейское сознание индивидов, именно поскольку оно зависит от процессов в общественном (а не в личном) бытии.

Вскрывая эту зависимость, К. Маркс писал: «Не сознание людей определяет их бытие, а наоборот, их общественное бытие определяет их сознание». Это положение является одним из следствий основного социологического закона Маркса (см. предыдущую публикацию), и принимать его следует с той же оговоркой, а именно: оно действует как основная тенденция, но не тотально. Так же, в общих четрах, следует расценивать утверждение Маркса, что общественное сознание в своем развитии отстает от общественного бытия.

Конкретнее этот вопрос решается с учетом структуры общественного сознания. В нем, как в сознании вообще, выделяется два слоя: 1) предметное сознание, здесь – в коллективных формах проявления. В состав его входят естествознание и техническое знание, экономическое, медицинское и другие виды производственного и профессионального сознания; 2) самосознание общества, т. е. – отражение в общественном сознании общественных отношений между людьми. Часто под термином «общественное сознание» понимают только эту вторую сторону. Строго говоря, это неправильно, однако имеет серьезное практическое основание. Ведь именно она сторона охватывает сознание всех (или почти всех) членов общества, тогда как предметное сознание делится по родам занятий.

Но забвение предметной стороны общественного сознания может привести, а нередко и приводит, к путанице в науке. Ведь это как раз та его сторона, которая призвана прокладывать обществу пути в будущее, и для которой нормальным является как раз опережение действительности. Правда, само это опережение ограничено возможностями современной практики к восприятию творческих достижений разума. Образно говоря, общество не только стоит на определенной ступени развития реальности, но и строит его следующую ступень,  интеллектуально опережая современность. Но при этом общество не может закладывать новую ступень слишком высоко, иначе а) не сумеет хорошо ее построить, и б) не сможет в целом на нее подняться.

Между тем, предметное творческое сознание индивидов может забегать далеко вперед своего времени. Так, Аристарх Самосский еще в III в. до н. э. создал в принципе верное гелиоцентрическое учение, а механик Герон Александрийский еще в I в. изобрел паровую турбину. Есть также сведения, что планёры в отдельных экземплярах использовались еще в XIV столетии. Но в общественную культуру все эти достижения вошли намного позднее. В подобных случаях творческое сознание как бы «обрывает постромки» и теряет существенную часть своей социальной значимости. Таким образом, и творческое начало предметного общественного сознания как-то определяется общественным бытием. 

Однако зависимость общественного самосознания от общественного бытия – принципиально более жесткая. Мы уже отмечали, что т. н. надстройка, включающая основные формы общественного самосознания (юридические, нравственные и политические), определяется со стороны базиса. Она может существенно измениться только после качественного изменения базиса, и потому действительно отстает от развития производительных сил, непрерывно изменяющего условия жизни людей. 
Правда, в ходе революций идейный переворот предшествует политическому перевороту, создавая иллюзию сознательного социального творчества. Но, как верно отмечал К. Маркс, нельзя судить об эпохе переворота по ее сознанию, как нельзя судить об отдельном человеке по тому, что он сам о себе думает. Например, в период перестройки в России (90-е гг. XX в.) слом социализма происходил под лозунгами его качественного обновления и укрепления, и бóльшая часть населения верила в такую перспективу. Причем эта «странность» объясняется не только недомыслием.

Дело в том, что общественное сознание всегда выполняет две разные функции: отражательную (познавательную) и императивную (предписующую). В предметном общественном сознании господствует первая из них, а в общественном самосознании – вторая. Самосознание общества решает в первую очередь не задачи правильного отражения действительности или предвидения будущего, а текущие задачи организации или реорганизации общества. Ведущей категорией здесь является не объективная истинность, а социальная ценность воззрений и убеждений на текущий момент. Иначе говоря, применяется не гносеологический, а прагматический критерий истины: политическая полезность. Поэтому в политической идеологии всегда есть элементы мифотворчества и утопии, а порой в ход идут и откровенно фальшивые лозунги. 
Данная тенденция усиливается классовой неоднородностью общества. «Господствующими мыслями каждой эпохи являются мысли экономически господствующего класса», – писал К. Маркс. Но такой класс обычно составляет меньшинство населения, а его мысли нередко противоположны интересам большинства граждан, а порой – и объективным потребностям общества как целого. В результате, политическая идеология зачастую отражает действительность (по образному выражению Ф. Энгельса) в перевернутом виде, «как камера-обскура». На практике это нередко приводит к предательству интересов данного общества его «элитой». Известнейшие примеры -- предательство Афин их аристократией в войне со Спартой и предательство интересов СССР и России их правящей верхушкой и вообще "номенклатурой" в период перестройки 1980-х – 1990- х годов.

Но общественное самосознание не сводится целиком к надстройке. Существуют также универсальные формы общественного сознания, которые отражают как отношения людей в обществе, так и отношение человека к природе. Язык, мировоззренческое и эстетическое сознание имеют корни во всех сферах общественной жизни, включая хозяйственную практику и научное познание. Поэтому, напр., идеи философии и социальных наук могут стимулировать развитие общества, а до какой-то степени – и направлять его. 
Правда, до сих пор они никогда не играли в общественных перестройках существенной роли. Относительно будущего, на этот счет есть как оптимистические, так и пессимистические сценарии. В частности, марксизм предполагал постепенное онаучивание общественной идеологии и повышение роли разума в историческом процессе; а Ф. Ницше и его последователи, включая идеологов гитлеризма, призывали, наоборот, усилить мифотворческий характер. Сегодня верх одерживает концепция Ницше, поскольку в обществе наемного рабства разумная идеология невозможна.