ДВИЖЕНИЕ И МАТЕРИЯ

В отечественной литературе движение часто определяют, вслед за Ф. Энгельсом, как всякое изменение вообще. Этим Энгельс хотел отличить движение в целом от механического движения. Но в таком определении понятия «движение» и «изменение» совпадают, что может привести к путанице в науке. На наш взгляд, движение следует определять как изменение в действительном бытии. Такое уточнение стало возможным благодаря синергетике Пригожина-Хакена. Она показала, напомним, что вместе с изменением действительности изменяются и возможности. Но изменение возможностей не называют движением. 

Диалектика всегда утверждала неразрывность движения и материи. Образ материи в учении Гераклита, «отца диалектики», – это огонь, который существует только в движении. В философии XVIII в. идея неразрывности материи и движения обрела почти всеобщее признание. Ведь к тому времени Галилей и Ньютон уже показали, что скорости тел зависят от системы отсчета, а потому покой может быть только относительным.

Но здесь еще возможно уклонение в релятивизм, растворяющий бытие в становлении. Ведь механика Галилея давала повод заключить, что покой и движение одинаково относительны. Еще А. Эйнштейн пытался доказать т. н. общий принцип относительности, согласно которому не только скорости, но и ускорения можно якобы «обнулить» подходящим выбором системы отсчета.

В противоположность этому, диалектика полагает, что покой относителен, а движение абсолютно, т. к. деление единого и борьба противоположностей никогда и нигде не могут прекратиться. Абсолютность движения отчасти доказывает даже классическая механика. Внутреннее движение в телах не обнуляется выбором системы отсчета. Однако тут остается сомнение относительно элементарных объектов и пустоты, казалось бы, непричастных к внутреннему движению.

Но в квантовой механике известен принцип неопределенности В. Гейзенберга. Из него вытекает, что квантовый объект не покоится целиком ни в какой системе отсчета. В любой из них он совершает вихреобразные движения вокруг точки относительного покоя, именуемые спином. Тот же принцип указывает, что в пустом пространстве постоянно происходят т. н. нулевые флуктуации силовых полей. Следовательно, никогда не покоится даже сама пустота (точнее – физический вакуум).

Такая связь материи и движения глубже, чем связь предмета и его свойства. Выдающиеся философы осознали это независимо от квантовой механики и задолго до ее появления. Огонь Гераклита – не просто всегда движущееся вещество, он существует именно как движение вещества (выход продуктов горения). Но огонь – только художественный образ; а в начале XVIII в. английский философ Д. Толанд уже на понятийном уровне заключил, что движение – это не свойство материи, а сама материя с определенной ее стороны. Толанд писал – наряду с протяженностью, т. к. тогда еще не различали уверенно материю и вещество. Сейчас правильней говорить, что движение есть сторона материи наряду с веществом.

Ламетри, Гольбах, Гельвеций тоже определяли движение не как свойство, а как «способ бытия (франц. fason d`être) материи». Вслед за ними, Ф. Энгельс характеризовал движение как «способ существования материи, следовательно, нечто большее, чем просто ее свойство». Стороны материи (вещество и движение) при каких-то условиях превращаются друг в друга, чего с предметом и его свойствами не бывает. В огне вещество становится пламенем, а пламя превращается в вещество (окислы, копоть, зола). Правда, Энгельс не всегда выдерживал такую позицию и порой называл движение атрибутом материи. Видимо, еще не отличал четко материю от вещества (для вещества движение действительно является атрибутом). Это сказалось на уровне осознания данной проблемы В.И. Лениным и другими марксистами.

Но именно марксизм ввел в философию понятие о практике как особой форме бытия материи, а практика суть деятельность, т. е. движение. Как мы уже отмечали, в те же годы, т. е. во второй половине XIX в., к формам бытия материи было причислено электромагнитное поле. Но его волны и частицы (фотоны) существуют только в движении с предельной скоростью, и само по себе физическое поле есть не что иное как движение и переносчик движения.

Наконец, в начале XX в. релятивистская физика показала, что масса покоя тел может переходить в энергию излучения в соответствии с формулой Эйнштейна E = mc². Обнаружилось также, что микрочастицам присущ т. н. корпускулярно-волновой дуализм, т. е. в них признаки вещества (корпускулы) и движения (волны) неразделимы. А во второй половине XX в., с развитием синергетики, была доказана способность материи к самоорганизации на всех уровнях материального бытия. «Материя – более не пассивная субстанция, описываемая в рамках механической картины мира, ей также свойственна спонтанная активность», – писал один из родоначальников синергетики И. Пригожин.

В свете этих идей и фактов, материя представляет собой как бы медаль с двумя ее неразделимыми сторонами. Понятно, что стороны медали не есть ее свойства, как орел и решка – не свойства монеты. Одна из сторон материи, вещество (телá, корпускулы), выражает момент покоя в наличном бытии материи. Вторая сторона выражает момент его изменчивости; это и есть движение. Если мысленно сточить такую «медаль» до толщины одного слоя атомов, то уже нельзя различить, к какой стороне принадлежит данный атом. Фактически это образ квантовой реальности. Ведь типичный квантовый объект, напр. электрон – и корпускула, и волна, т. е. и частица вещества, и элемент движения.

С известной условностью, отношения материи и движения можно представить в виде «алгебраических» формул:

Материя = Тела + Поля,

Материя = Природа + Практика,

Материя = Масса + Энергия;

и, в качестве обобщения:

Материя = Вещество + Движение.

Поэтому в современном научном языке выражение «материя и движение» звучит примерно как «стол и его столешница», «монета и ее решка», «погода и осадки», т. е. как нелепое соединение понятий разного уровня.

Ленин еще не сознавал этих отношений и трактовал материю как «подлежащее», а движение – как «сказуемое». На самом деле «подлежащими» в подобных случаях должны выступать вещество или (в полевых процессах) волны. По той же устаревшей логике, до сих пор иногда говорят об «антиматерии» в смысле совокупности античастиц, таких напр. как позитрон в его отношении к электрону. Их правильное название – антивещество. 
     Движение происходит в пространстве со временем. Но в исходной субстанции нашей Вселенной, т. е. в физическом вакууме, нет еще ни тел, ни полей. Следовательно, нет для нее и движения в нашем пространстве. Сегодня общепризнано, что физический вакуум обладает свойством инвариантного покоя. Именно поэтому свет, двигаясь в вакууме, сохраняет одинаковую скорость во всех «наших» системах отсчета. В следующем сообщении мы конкретнее рассмотрим проблемы философской трактовки пространства и времени.